Театральная лаборатория как научный семинар или научная лаборатория как театральный семинар. Некоторые теоретические тезисы к истории Другого искусства
Ю. Лидерман, ШАГИ РАНХиГС, Москва

Ю. Лидерман в своих исследованиях рассматривает формы существования Другой науки, Другого искусства как своего рода лаборатории и выявляет взаимосвязь между домашними семинарами, студийным театром, художественными встречами и научным семинаром.

Объектом исследования стали свободные заседания, которые в советское время могли возникать даже внутри институтов и образовывать необычные коллективы. От других сообществ их отличали производственная эстетика, междисциплинарность и неинституциональный, коллективный, добровольный интеллектуальный труд. Формы работы в такой лаборатории были связаны с общей социальной ситуацией. Их участники часто вспоминают о дружеской атмосфере, но на самом деле это лишь эффект, связанный с оппозициями, которые практикует сообщество (соблазн/послушание, номенклатура/содружество, доктрина/плюрализм –интеллектуальная работа при коллективизме vs внесистемная, добровольная).

Подводя итог, Ю. Лидерман затронула тему распада такой лаборатории. Когда фигура лидера входит в конфликт с участниками семинара, сообщество чаще всего распадается. Как было отмечено в ходе дискуссии после доклада, такие ситуации часто возникают и в театре – не обязательно лабораторном. Труппа объединена фигурой режиссера, и это также приводит к ее распаду – вероятно, это одно из «проклятий» унаследованного современной культурой режиссерского театра.

Зритель как лаборант: о работе Научно-исследовательской лаборатории Государственного Театра им. Вс. Мейерхольда
Масару Ито, Hokkaido University, Japan

С практической точки зрения лабораторию рассмотрел Масару Ито (Hokkaido University) в докладе «Зритель как лаборант: о работе Научно-исследовательской лаборатории Государственного Театра им. Вс. Мейерхольда». Возникновение лаборатории Мейрехольда связано с проблемой зрителя, которая привлекала к себе повышенное внимание в России 1920-х. Спектакль воспринимается в это время как активное взаимоотношение актеров на сцене и самого режиссера со зрительным залом. Это попытка преодолеть пассивное наблюдение спектакля зрителем.

Мейерхольд использовал одни из самых прямых способов решить вопрос о зрительской пассивности – например, исследование с помощью анкетирования, споры об аудитории во время дискуссий. Одна из главных идей этого времени заключалась в том, что зритель активно переживает спектакль, хотя не участвует в нем: так, в научно-исследовательской лаборатории ГОСТиМа составляли диаграммы реакций зрительного зала на реплики в форме аплодисментов, вздохов, смеха и т.д.

Эта тема интересна с точки зрения изучения раннесоветского театра: каким был результат работы лаборатории в театре Мейерхольда? Исследование нового зрителя и попытка создания пролетарского театра впоследствии не оправдались, и остается открытым вопрос о том, были ли лабораторные методы действенны в театральных поисках 1920-х.

Лаборатория Анатолия Васильева на Поварской: исследование новой методики
П. Богданова, журнал «Современная драматургия», Москва

Полина Богданова начала свой доклад с общих замечаний о лаборатории
А.Васильева: ее участниками были студенты актерско-режиссерского курса (поэтому и методика рассчитана на то, что базовый уровень актерами уже освоен и нужно двигаться дальше), а состав постоянно меняется. Цель лаборатории – разработать новую актерскую практику «игровых структур».

Васильев в совершенстве овладел психологизмом и понял, что актеры играют, повторяя собственные психотипы. Актер становится неинтересен, поскольку в своих травмах не выглядит красивым, не выполняет функцию поэта. Не было готового решения этой проблемы, поэтому лаборатория должна была в этом помочь — это был процесс с открытым финалом.

Лаборатория как «школа» мастерства косвенно дала название и Школе драматического искусства. Принципиальный отказ от широкой публики, сознательная установка на непонимание и разбор спектаклей только внутри труппы стали отличительными чертами театра.

Отличие от экспериментальной работы заключается в том, что лаборатория разрабатывает новую театральную эстетику, а эксперимент – это попытка представить новые результаты, то есть разовая акция.

Систему Станиславского создали в сталинское время, у Станиславского не было системы. Васильев также не стремится к системе — в постмодернизме вообще есть только индивидуальные подходы. Лаборатория Васильева уже принесла свои плоды, но не все участники до сих пор применяют их.


Мастерская Клима при ВОТМ (1988-1994)
И. Вдовенко, РИИИ, Санкт-Петербург

Работа над спектаклем в мастерской Клима включала два этапа:

1. тренинг около 2-х часов: театру нужно очиститься от внешних обстоятельств жизни, актеру – от жизненных обстоятельств, чтобы его персона актера говорила с персоной зрителя;
2. хождение с текстом (работа начиналась сразу после тренинга, без объяснения роли, распределения)

Тексты Пиндара становятся у Клима сакральным текстом, определяющим концепцию, причем одна пьеса понимается через другую; текст осознается как ключ к жизни. Количество актеров не совпадает с количеством ролей, женщины знают все женские роли, мужчины – все мужские.

За месяц Клим и его актеры поставили спектакль из трех дней (трех пьес), где «все играли всех». На примере пьес Пиндара удалось выработать знание о том, что такое текст. Если в тексте есть знаки препинания, то в спектакле они могут исчезнуть. Если нигде, кроме оригинального текста, нет людей, которые произносят этот текст, нет знаков препинания – нужно ли их учитывать в спектакле?